Промысл Божий есть непрестанное действие всемогущества, премудрости и благости Божией, которым Бог сохраняет бытие и силы твари, направляет их к благим целям, всякому добру вспомоществует, а возникающее через удаление от добра зло пресекает или исправляет и обращает к добрым последствиям.
Я была счастлива тогда, когда с утра до вечера, с вечера и до утра рисовала, обдумывала свою мечту, силой желания и средствами воображения призывая ее материализоваться. Только тогда я думала, что глубоко несчастна, оттого что не могу воплотить свою мечту в реальность. Ее недостижимость делала мечту вожделенной и приносила страдания неудовлетворенного желания. Я не подозревала, что именно это самое желание и было моим счастьем.
Мечта моя родилась в тот самый час, когда в нашей семье было принято решение купить дачу. То есть дачу собирались приобрести муж с помощью и по рекомендации моего папы. Я же сразу замыслила обзавестись домом, в котором мы все будем жить. Нет, я не рассчитывала, что мы купим этот дом сразу, но все предлагаемые нам варианты я тут же примеривала к перспективе превращения дачи в жилой дом путем ее постепенного обрастания пристройками, коммуникациями и всевозможными удобствами.
Для того чтобы начать строить дом – ту самую нарисованную и тысячу раз перерисованную с усовершенствованиями мечту, - я готова была на самые несуразные поступки. Материальная нереальность моего проекта подвигла меня к тому, чтобы начать изучать тонкости строительного ремесла, и я уже накупила себе книг по строительству – по каждому его этапу отдельный трактат. Я пропадала на строительных сайтах и общалась на форумах, выпытывая у специалистов и опытных людей возникающие по ходу обучения вопросы, и, надо отдать им должное, люди охотно помогают друг другу, не рассчитывая при этом получить что-то взамен. Из всех собеседников самыми интересными мне казались строители и строящиеся. Самыми возбуждающими картинками для меня стали домики, а главным критерием сексуальности мужчины – его желание построить свой дом. Не говоря о доме или стройке, мне уже было практически неинтересно разговаривать с людьми. Это все больше походило на помешательство…
Наконец, создав «идеальный», как мне тогда казалось, окончательный эскиз и разбив стройку на последовательные этапы и подэтапы, я принялась за внедрение полученных знаний.
Первым этапом стройки была намечена пристройка справа – гаража на две машины и небольшого строения, примыкающего к гаражу, в котором должны были расположиться два помещения: кабинет с эркером на первом этаже и гостевая спальня над ним в мансарде.
И, прождав чуда все лето, ближе к осени, поняв, что денег нам не хватает, я решила начать строить дом сама.
Я уже готовила площадку под пристройку. Для этого мне пришлось сначала пересадить все многолетние цветы, высаженные здесь еще прежними хозяевами, и перенести чернозем на кучу для последующего использования (не хоронить же его под пристройками, он ведь денег стоит). Таким образом образовался котлован глубиной 50 сантиметров. Затем я принялась рыть траншеи под фундамент глубиной 1 метр 20 см – благо, опыт у меня уже был: несколько лет назад я сама затеяла прокладывать канализацию, и все траншеи прокопала сама, а когда принялась за колодец, ко мне присоединился сначала муж, а затем и дочка с сыном; так, к концу лета мы выкопали два колодца диаметров два метра глубиной 2 и 3 метра. И это тоже было счастье. Как мы гордились своим достижением, когда привезли бетонные кольца на двух грузовиках и пойманный на дороге кран монтировал их в колодцы, а водители не могли поверить, что все это мы выкопали сами. И как замечательно я выглядела тогда, будто весь год не вылезала из крутого фитнес-клуба с персональным тренером. Позже, да и раньше я исправно посещала фитнес-клубы, но ТАК гармонично мое тело не выглядело никогда. И, пожалуй, своими достижениями я не была довольна настолько, даже получая красный диплом или бурные овации по различным поводам… Почему? Не знаю. Возможно, потому, что я смогла сделать то, что, как все твердили, для меня нереально. А может и потому, что это был мой первый собственный шаг навстречу мечте.
Так на нашей тогда еще даче появились «удобства» в доме.
В последующие годы мы шаг за шагом обживали свое жилище – медленно, но капитально: заменили старую электропроводку – этому было посвящено одно лето; сделали камин в гостиной – это уже в следующий сезон и т.д. Все это время мы жили на даче каждое лето, смирившись с голой штукатуркой на стенах и постоянно пылящими бетонным полом и потолком. Наш крохотный участок в шесть соток, вознаграждавший нас за свои размеры местоположением – от нас до ближайшего метро всего десять минут езды на автобусе, - был окружен ветхим деревянным забором, склепанным как временный вариант прежним хозяином из того, что под руку попалось, и простоявший «временно» около пятнадцати лет. Муж то и дело подвязывал его то там, то сям, латал фанерные ворота, становящиеся от этого все тяжелей, все больше погружаясь в землю и обрывая петли. Но это были временные ворота – мы это знали точно, - а потому мирились и с этим, скромно тупя глаза при насмешливых оглядываниях нашего забора прохожими и снисходительными улыбками соседей…
А по вечерам мы неизменно сидели за домом у костра, на котором жарилось мясо или рыба, или сосиски, так как у нас не было барбекю. Мы неустанно благодарили моего папу за помощь в приобретении дачи и всегда пили первый тост за него – каждый вечер и с искренней благодарностью. Мы оглядывали в полутьме (на доме висели скромные фонарики и освещали место, где мы сидели) наш домик, и он казался нам «еще ничего» - не таким уж маленьким и не таким уж совдеповско-дачным. Мы радовались пению соловьев или сверчков, нам было о чем поговорить, и у нас зрела мечта. Все чаще наши разговоры приходили к обсуждению будущего дома. И мысль о том, что мы сможем его построить, становилась в нашем сознании все реальнее и реальнее. Мечтательный тон постепенно превратился в почти деловое обсуждение проекта, его нюансов, его сроков и способов реализации.
В сотый раз обсчитывая материалы и работы, я снова и снова убеждалась, что нам не потянуть даже постройку фундамента. И все же мы все чаще говорили о стройке как о реальной задаче ближайшего будущего с ее непреложными сложностями и способами их преодоления.
Я понимала, что заразила этим безумием всех членов семьи, что зная наши возможности и слушая нас со стороны можно было только посмеяться или принять нас за безумцев. Но все уже были охвачены им и этим счастливы. Дети хвастались дачным друзьям, рассказывая, где у нас что будет, а я их поправляла, говоря, что эта идея уже устарела…
И вот теперь созрел «окончательный» проект, точнее эскиз, замысел дома. Я уже могла его нарисовать с закрытыми глазами со всеми размерами, деталями и обстановкой, хоть и спросонок. Оставалось только начать стройку.
И той самой осенью 2008 года, когда я собственноручно и в самом прямом смысле слова ввязалась в строительство дома, когда были выкопаны траншеи под фундамент первой пристройки и встал вопрос, из чего срочно сделать опалубку (чтобы не обвалились края траншей при первом дожде), мне подвалил неожиданный заработок – небольшой по меркам строительства дома, всего в 5 тысяч долларов, но он позволял решить начальную задачу – залить фундамент. Конечно, я с головой бросилась в стройку. В это же время папа подбросил тысячу долларов на замену забора.
Начинался кризис, и люди сворачивали стройки, ремонты, которые в последние годы не останавливались даже зимой; и строители запаниковали, лишившись последнего средства заработка. А тут еще и стройматериалы стали дешеветь, так что мне подвернулся случай купить по бросовой цене бут с карьера – персиковый сланец. Прикинув, что забор из бута обойдется дешевле, чем из кирпича или металла, а при этом будет значительно красивее, мы решили его купить.
Наступил декабрь, и снег только успел припорошить наш бут, которым был усыпан весь газон, столь тщательно выстригаемый нами каждое лето, когда мне позвонил строитель. Сам позвонил, агитируя начать что-то строить. Летом я познакомилась с ним в строительном магазине, когда в очередной раз, под видом потенциального заказчика, хитро выпытывала недостающую информацию по облицовке фасадов из пенопласта. Потом мы решили «для начала» заказать ему ремонт нашей ванной в квартире, но нас не устроила смета. Так у него остался мой номер телефона, и теперь он позвонил.
На этот раз смету диктовала я сама: или по этой цене, или мы пока не строимся. И началась закладка нашего каменного забора.
Забор, как и ландшафт, были мною продуманы в комплекте с домом до мелочей. Начинался он, как обычно, от границы с соседями, а заканчивался примыканием к запланированным пристройкам – гаражу с двухэтажным строением. То есть, чтобы замкнуть границу участка, пришлось строить эти пристройки. С этого и началась наша стройка. Потом пришлось заказать ворота – конечно, автоматические и, конечно, красивые, а значит очень дорогие – на них нам денег не хватало после всех покупок стройматериалов и расчетов со строителями за работу. Но срок изготовления их в Германии был больше месяца, а оплату нам разбили на три этапа. И, что самое удивительное, с этого момента мы стали замечать, что деньги стали приходить ровно в тех количествах, которые необходимы были на стройку – ни больше, но и не меньше. И когда спустя ровно год мы подбили первый итог, а я тщательно вела учет всех расходов на стройку, оказалось, что муж заработал немыслимую сумму денег, о которой мы и думать не могли раньше.
Все эти годы мы думали, что неплохо было бы сменить нашу 20-летнюю старушку машину (подаренную женой моего папы) на более новую, но финансы только тихо ухмылялись в ответ, а кредит оказывался непосильным, когда мы подсчитывали ежемесячные выплаты. За деньги же, потраченные в этот год на стройку, можно было купить очень даже престижный городской джип…
Но мы еще не возвели даже все стены до конца: была готова большая часть пристроек в стадии коробки – стен – и покрыта кровлей почти половина задуманного дома. Ведь мы покупали не то, что доступно, а то, что являлось неотъемлемой частью мечты, - красивые материалы, которые должны были сделать красивым наш дом. То есть мы просто не изменяли своей мечте.
Предстояло еще сделать перекрытие и достроить чуть-чуть стен последней пристройки, накрыть ее и перекрыть старую часть дома, заменив черно-серый шифер на терракотовую черепицу (хотя и цементно-песчаную, но все же похожую на натуральную и, говорят, не менее надежную).
Но наступила на редкость морозная и снежная зима. Стройка значительно замедлилась, и ее процесс, теперь вяло протекающий вдали от меня и как-то виртуально, казался все менее реальным и все более тягостным. Но главным чувством, которое примешивалось к неуверенности в завершении проекта, становилась неуверенность в том, что построенный дом сделает нас всех счастливыми. Я даже стала стесняться своего слишком роскошного забора и вырисовывающегося дома, бояться зависти состоятельных соседей (ведь мой дом был задуман определенно красивее и богаче, и это уже становилось понятным) и осуждения неимущих, чьи деревянные «скворечники» на сваях в течение сорока лет остались не тронутыми, порой, даже кистью маляра. А наш прежний кирпичный дом со всеми удобствами в нем и с горячей водой должен был им казаться если не дворцом, то уж во всяком случае – теремом. Этот стыд я пыталась погасить лишь одним оправданием – мы строимся на честно заработанные деньги, и у нас всегда остается возможность на благие дела впоследствии. И еще тем, что в этом доме мы будем жить всей большой семьей – с детьми и внуками, со старыми родителями, которым мы хотим подарить счастливую старость. Но что-то все же не дает покоя. И я уже не уверена, что это только лишь стыд или только неуверенность. Но что же тогда?…
И вот уже наш дом полностью накрыт кровлей из терракотовой цементно-песчаной черепицы, а внутри переделаны перегородки и стены обшиты гипсокартоном; уже вставлены окна – такие, как были задуманы мною с самого начала, несмотря на финансовые затруднения мы переплатили 40 процентов за двустороннюю ламинацию под дерево и шпросы. Но иначе быть не могло – это часть общей концепции дизайна фасадов.
За второй год строительства мы успели привыкнуть к тому, что нам дается ровно столько денег, сколько требуется на стройку. И когда в прошлую зиму из-за крепких морозов стройка была приостановлена, и мы попытались купить что-то другое (новые мониторы и 2-террабайтник), приток средств тут же прекратился. После нескольких других попыток перебросить средства на другие благие цели мы поняли, что «обречены» построить этот дом. Смирились и продолжили молить Бога дать нам все необходимое для этого.
Именно так: мы просто молимся, а деньги берутся как будто из ниоткуда, ведь их ничто не предвещает. Не переставая удивляться чуду и продолжая жить очень скромно, мы поняли, что становимся все более верующими, все более благодарными Богу и, вместе с тем, ответственными перед Ним. В том, что именно Бог нам помогает строиться, сомнений уже быть не может. Но почему? За что? Это, разумеется, какой-то аванс, ведь всю свою жизнь я была самой отъявленной грешницей, каких в старые времена даже на церковном кладбище едва ли хоронили. А мой муж был просто атеистом, в детстве «озвезденным» и крещенным только теперь вместе со мной и моими детьми. Мои родители настолько далеки от того, чтобы за меня молиться, что мне еще предстоит тяжелейший труд привести к Богу своего папу и отмолить покончившую с собой в 35 лет маму…
Воспринимая Благо от Бога как аванс, по-другому начинаешь ко всему относиться. Так получилось, что мы начали ходить на воскресные и праздничные Богослужения, помогать нуждающимся, как только появлялась такая необходимая и непредсказуемая сумма денег, несмотря на то, что отдаваемое не бывает лишним для нас. И все возвращается, что называется, сторицей.
Так наша цель приобрела свою одухотворенность и сделала нас счастливыми уже на пути к ней.
Но было в этот период нечто, что немало омрачило, а потом осветило нашу стройку…
Как возвышенны для меня помышления Твои, Боже, и как велико число их! (Псалом 138).
(Продолжение следует.)